Без долгих предисловий и завуалированных намеков, без растянутых вступлений и ненужных предысторий Борис Кригер начинает свое творение «Южные Кресты» — с краткой и точной аннотации, объясняющей замысел романа и непосредственную цель автора в одном предложении: «Эта книга сама скажет все, что ей суждено сказать», а точнее, сам писатель выскажет свои мысли об окружающей нас и неразрывно связанной с нами действительности, о которой, увы, порой у читателя нет времени или желания задуматься. И вправду иногда мы слишком «заняты», настолько, что нет времени подумать о первостепенном, о самом главном, потому что мелочи заполняют пространство нашего существования и создают видимость постоянных, непрерывных изменений, несущих проблемы, решить которые необходимо здесь и сейчас.
Именно яркое изображение жизни, протекающей в близких и далеких от нас странах, создает ощущение личного присутствия и участия в каждом сюжетном повороте, который развивает Кригер. Но нельзя сказать, что повествование ограничено рамками сегодняшнего дня (по сюжету это 2001—2004 годы, в течение которых автор показывает жизнь главного героя, а также упоминания о 1990-х, которые становятся отправной точкой повествования, создают предысторию). Обилие ссылок и изречений, мыслей, упоминание книг философов, историков и писателей, творивших в самые различные исторические эпохи, придают повести жизненность, насыщенную вековым опытом, и энциклопедичность. Кригер выходит за пределы временных и пространственных границ, расширяет область, в которой происходит развитие сюжета. Присущее классицизму единство времени и места автор заменяет современным, новым подходом, заключающимся в безграничности, стремительности и объемности повествования. Нас увлекает круговорот событий, засасывает лавина приключений главного героя, и создается самое что ни на есть ощущение, которое можно выразить следующими словами: «Прочитанная книга как еще одна прожитая жизнь».
Умышленное повторение в прологе и более полное описание основных мыслей, изложенных в аннотации, концентрирует внимание читателя на тезисах, которые, по мнению автора, формируют его замысел, заключающийся в отражении «сверлящей и брезжащей в просветах букв правды». Да, именно такой суровой, необузданно-жестокой и трепетно-либеральной действительности, не приукрашенной, как принято в романах, и не осветленной легкими оттенками, не сведенной к полутонам.
В повести обрисовано представление о реальности, о жизни, об обществе и его пороках. С самого начала автор утверждает, что мир по-прежнему жесток и несправедлив, что наказание часто несут невиновные, что стремления и порывы, направленные на достижение светлой мечты, наказуемы, то есть он дает завуалированное краткое содержание книги в общих чертах, готовит читателя к дальнейшему развитию сюжета. На первых страницах происходит и первая встреча с главным героем повествования — Семеном Вечновым. Автор именует его Семеном, Сеней, дистанцируясь и не желая возводить героя в фавор при первом упоминании. А впоследствии, после многих непростых испытаний жизнью и временем, герой словно заслуживает похвалу и уважение, становясь Сенечкой, таким уже родным. Уменьшительно-ласкательное именование раскрывает авторское отношение к герою.
Краткая характеристика, данная герою, формирует позитивный образ человека, играющего за кулисами крупных жизненных драм, скромно стремящегося к тихому семейному счастью. В начале повествования Семен Вечнов ничем не выделяется из толпы. Казалось бы, вполне обычный человек, правда, обреченный на неприятности и уже привыкший отдуваться за других. Знакомство с ним — из разряда простых, заурядных, даже обыденных событий, каждый из нас легко вспомнит хотя бы одного такого «Сеню», который встречался на пути, а потом его забывали, когда дорогам больше не было суждено пересечься.
Жизненные обстоятельства, складывающиеся не в пользу героя, вовсе не случайны, как и выбор самого персонажа. Эмигранты в любом обществе, даже самом толерантном, неизменно становятся чужаками, к которым относятся подозрительно и недоверчиво. Помимо того, что это слой населения, осуществляющий горизонтальную социальную мобильность, связанную с изменением места проживания, такие люди, как правило, подвергаются и вертикальной социальной мобильности, причем нисходящей. Человек, вырванный из привычных жизненных условий и оказавшийся в чужой стране, долгое время, а возможно, и на протяжении всей жизни, будет чувствовать себя чужаком. Социальный статус иммигранта понижается по сравнению с имевшимся ранее. Меняется круг общения (прекращаются старые контакты, ослабевают дружеские отношения, что связано с разделяющими старых знакомых километрами), возникают новые знакомства, однако часто лишь временные, завязанные на формальной основе, не несущие теплоты человеческих отношений. Отсюда ощущение дискомфорта, испытываемое иммигрантом, его внутренняя растерянность, порой слабость, а следовательно, подверженность тяжелым жизненным обстоятельствам и периодическая неспособность им противостоять. Иными словами, жизненный иммунитет переселенцев гораздо слабее. Я не беру здесь в расчет европейцев, покорявших и завоевывавших новые земли, существенно опережающих в своем развитии коренные народы, населявшие Австралию, Америку. В случае Сени Вечнова в конце ХХ века индивидуальная (примем семью за единую эмигрирующую единицу) мобильность осуществлялась из СССР в Израиль.
Большое значение имеет страна, в которую человек иммигрирует. Швейцария, знаменитая большой степенью государственного участия в жизни своих граждан, значительными социальными выплатами в поддержку нуждающихся слоев населения, гораздо мягче принимает переселенцев (которым удалось получить разрешение на проживание, что теперь является не такой простой задачей), создает для них соответствующие условия. А вот вынужденный переезд в неспокойную зону земного шара помимо обычных трудностей миграции способствует возникновению еще и дополнительных барьеров и препятствий. Положение семьи Сени Вечнова было незавидным. Иммиграция в неспокойный Израиль из не менее мятежного, не определившего вектор своего развития, полуразрушенного постсоветского пространства была неизбежной и необходимой, так как Семен — еврей, которому фактически мало куда можно было податься, кроме как в исторически родной, уже признанный государством, но еще не закрепивший своих позиций на мировой арене Израиль. Опять же религиозный конфликт, который существует между представителями разных вероисповеданий и который уже на протяжении многих веков не может быть преодолен, несмотря на открытое объявление той или иной религии толерантной. А отношение именно к евреям всегда было, мягко говоря, недоброжелательным. Таким образом, Сеня Вечнов является представителям сразу двух конфликтных групп — эмигрантов и евреев.
Стоит отметить, что религиозные вопросы неоднократно поднимаются в повести. Автор очерчивает различия в верованиях, показывает варианты трактовки тех или иных религиозных догматов, не ограничиваясь собственными рассуждениями, но сталкивая героев, исповедующих разные религии, в условиях, в которых они вынуждены взаимодействовать. Данная тема раскрывается характерным и эмоциональным авторским приемом — диалогами, в которых позиции героев проявляются в полной мере, а их выражение идет не только через цитирование религиозных текстов, но и через реплики людей, выражая их личное понимание вопроса. Позиции героев настолько полярны, что порой это приводит к ссорам, чрезмерно эмоциональным высказываниям: «А не кажется ли тебе, Файзал, что ты несешь несусветную чушь?», «Ну, конечно, вы, евреи, всегда придумаете что нибудь совершенно невероятное, чему и сами то не верите», «Более того, вы кажетесь дикими помешанными, которых нужно отлавливать и держать именно в клетках!».
В первой главе приведено описание Сенечки. Даже по внешнему его виду можно раскрыть определенные черты его характера. Невысокий рост, подвижность характеризуют его как неунывающего, веселого человека. Его остроумие, умение поддержать разговор способствуют живому общению с людьми. Характеристика, данная Кригером своему главному герою, обрисовывает его в ясном свете и позволяет сделать определенные выводы и сформировать свое мнение. Читатель видит Вечнова как человека, не лишенного достоинств, но вполне реального, которого можно запросто встретить и ввести в круг своего общения, стать с ним приятелями. Таким образом, автор заранее предупреждает читателя о том, что, как и было обещано в аннотации, в повествовании предстанет окружающая нас действительность с реальными персонажами и их действиями. Поэтому и не ожидается подвигов от главного героя, к которому сразу же возникает симпатия. Но ироничное изображение героя, его «оттопыренные ушки» придают образу комический характер, что наталкивает на мысль о возможных приключениях Сени. А жизненные обстоятельства, которые ставят Семена перед неизбежностью больших и радикальных перемен, делают его образ гибким, позволяя лепить, как из пластилина, новые черты характера. Мы знакомимся с героем в переломный момент его жизни, когда он останавливается на перепутье и думает, какую дорогу выбрать. Теперь его будущее зависит от поворотов судьбы в тандеме с личным выбором.
Миграция Вечнова с семьей в Израиль была вынужденной, что сулило немало хлопот, ибо в «родном» (пусть хотя бы исторически) Израиле Семена особо не ждали, как и остальных граждан, прибывших из СССР времен перестройки. О карьере врача, начатой в СССР, пришлось забыть. Престиж профессии, миссия спасения человеческих жизней доставались не одаренным и способным, а коренным израильтянам или действительно «вундеркиндам», к числу которых, как уже говорилось выше, Сеню причислить нельзя. А врачевание и само таинство человеческой жизни, доверяемое доктору, совсем не походило на то, чем вынуждены заниматься медбратья. Вряд ли будущий врач горит желанием подносить судно, убирать в палатах — в общем, выполнять грязную работу, которая есть в любой, даже самой высокой профессии и от которой всеми силами стремятся избавиться, переложить на плечи нижестоящего. Но за все нужно платить, и если в развитых странах грязную работу выполняют санитарки, то в Израиле — медбратья, не сумевшие стать врачами, тем более мигранты, стоящие на социальной лестнице на несколько ступенек ниже, чем коллеги-израильтяне.
Нежелание покориться сложившейся ситуации и чувство собственного достоинства, а также примеры знакомых и друзей, вырвавшихся из порочного круга грязного постельного белья, невымытых больничных инструментов, подвигли Сеню начать собственное дело. Это оказалось довольно-таки сложным и рискованным занятием, хотя всегда была возможность вернуться на шаг назад и снова стать медбратом, как и поступали те, кому не удалось закрепиться и укорениться в бизнесе. Нельзя сказать, что Сеня был из тех, кому не стоит класть палец в рот, но и своего он не упускал. Еврейская жилка расчетливости присутствовала в герое Б. Кригера, хотя и не пронизывала всецело его существо. Показав предприимчивость, способность проворачивать различные делишки, получать копеечку, автор изображает новую сторону личности своего героя, и Сеня, добродушный и открытый, уже вовсе не кажется простофилей. Коммуникабельность Вечнова, его способность распознать далекий, едва мерцающий маяк предстоящей выгоды помогают разорвать связи с постылым поприщем медбрата. Мало-помалу, худо-бедно начинает Сеня свое дело, начинает сотрудничать с Украиной, и все вроде бы идет ровно, если бы не одно но. Тревожно стоять и строить крепкий фундамент, а затем возводить здание на вулкане с бушующими кратерами, которые не сегодня-завтра извергнут всепоглощающую и уничтожающую лаву. Внешняя успешность Сениной фирмы, благополучие семейного очага находятся в неразрывной и неизбежной зависимости от политического и экономического положения страны, которое, мягко говоря, шатко и нестабильно.
Писатель показывает конфликт между личным и общественным, который неизбежен. Диффузия внутреннего замкнутого мира человека, ограниченного им самим, семьей и близкими друзьями, и внешнего пространства, будь то город, страна или весь мир, протекает как двусторонний процесс, и влияние одной из составляющих на другую велико. Трудно сказать, что сильнее будет воздействовать на восприятие действительности — успешность и благополучие человеческого замкнутого мирка и несостоятельность большой общности, частью которой этот мирок является, или устойчивое развитие государства при личных неудачах человека. И то и другое оказывает пагубное влияние, становится проблемой, которая зачастую неразрешима. И единственный выход — изменение отношения к ситуации, ведь, как говорится, не можешь изменить обстоятельства — меняй свое восприятие. Вечнов не в состоянии справиться с данной ситуацией, которая осложняется тем, что в Израиле и вправду опасно находиться по объективным причинам, угрожающим жизни Сени и его близких. Он бежит от действительности, решаясь еще на одну миграцию, только на этот раз землей обетованной для него становится Новая Зеландия — эдакий райский уголок. Таким образом, человек не идет на радикальные перемены, когда у него все хорошо, а наоборот. В данной ситуации приведена яркая иллюстрация конфликта личного и общественного. Герой делает выбор, стремясь достичь максимально выгодного для его семьи положения. Когда человек не может повлиять на ситуацию, чувствует себя бессильным, он может постараться скрыться от нее, избежать ее, изменив некоторые условия в системе уравнений жизни. Вот и Вечнов решает перебраться в Новую Зеландию, начать жить заново, чувствуя стабильность и уверенность в завтрашнем дне.
Особенностью авторского отношения к своему герою является отсутствие стремления к утрированию. У Сени нет ни одной черты, которая позволяла бы однозначно судить о нем: он показан во всей своей противоречивости, смешении различных черт, в некой даже игре в различные образы, при которой невозможно угадать тот или иной поступок героя, ведь поступки подвержены множеству жизненных обстоятельств, а их совокупность создает неожиданные внешние эффекты. Кригер проявляет оригинальность, наделяя героя фамилией Вечнов и при этом подчеркивая, что она вовсе не является говорящей. Скорее, наоборот: стремление Сени к переменам, отражающимся в смене рода занятия, профессии, места жительства, противоречит эпитету «вечный» и указывает на некую долю непостоянства в характере героя. Писатель использует свои особые, новые приемы, расширяя тем самым границы писательского влияния на читателя, увеличивая степень вовлеченности в сюжет за счет оригинальности способов его изложения.
Для произведения характерно четкое деление повествования на главы, каждая из которых несет свою мысль, облаченную в философскую форму. Пространные на первый взгляд рассуждения автора о вечно мучающих людей вопросах, поиск ответов на них, оригинальность трактовки и видения поставленных проблем имеют тесную связь с повествованием, причем зачастую не в аллегорическом смысле, а в прямой сюжетной зависимости. Так, втретьей главе с рассуждений о море как стихии — безмерной, бесконечной, манящей людей и зачастую опасной для жизни — Борис Кригер переходит к изображению моря как жизненного обстоятельства для мореплавателей, пиратов, в частности для одного из героев — члена исламской террористической организации Каматаяна. Игра со смыслами, смена прямого и переносного значения понятий создают пространственное восприятие, не ограничивают его, а, наоборот, расширяют. Писатель ставит акцент на жизненности и реальности описываемых событий, но при этом создает для героев экстремальные условия, изображая конфликт между ними и обществом, а также внутренний конфликт каждого из них со своим собственным «Я». Экстремальные условия, необходимость незамедлительно принимать решения способствуют яркому проявлению внутренних качеств людей, порой таких, о которых они сами и не догадывались. Люди в нетипичных ситуациях представляют для Кригера наибольший интерес, поэтому и становятся героями произведения. Вечнов в тюрьме, вдалеке от родных и близких, подвергается насилию. Каматаян в открытом море, на тонущем корабле или в маленькой шлюпке, держит на мушке ни в чем не повинных эмигрантов.
Талант автора — в способности показать даже самого отрицательного героя прежде всего как человека, ведь у каждого есть свои достоинства, которые, правда, не всегда оправдывают их поступки, достойные порой осуждения. Созданные писателем герои сходят со страниц книги и предстают в качестве личностей, в существовании которых нельзя усомниться. Он многогранно и разнопланово показывает каждого персонажа, избегая клише, штампов и грубых однозначных оценок. Даже «зверь» Каматаян, беспощадный убийца, вызывает симпатию читателя. Он мстит за убийство отца, смерть которого была для него шоком и повлияла на психику. Кроме того, он завербован исламской террористической организацией, верит в свою «миссию» и в то, что, руководствуясь предписаниями террористов, он поступает правильно. А разведчики Ицик и Коби привлекают своей сообразительностью, план по получению паспорта и вовсе кажется чем-то удивительным, но прокол героев и их заточение в тюрьму приводят к мысли о том, что все когда-нибудь заканчивается — словом, и на старуху бывает проруха.
Параллельно разворачивающиеся сюжетные линии создают впечатление обособленности каждого эпизода, фрагментарности. Каматаян, Ицик и Коби, Сеня Вечнов принадлежат к абсолютно разным социальным группам. У них, казалось бы, нет ничего общего. Можно подумать, что автор так и не приведет своих героев к встрече и будет продолжать повествование обособленно, показывая жизнь героев в присущем каждому из них измерении. Но персонажи оказываются в заточении, где каждый из них проявляет себя по-своему. Кригер демонстрирует тонкий психологизм в изображении поведения и реакции разных людей, оказавшихся в схожих обстоятельствах. У каждого из них — свой способ приспособления к новым условиям. Для Сени тюрьма становится сложнейшим испытанием, которое способно его сломить. Он в замешательстве, его посещают мысли о самоубийстве. Это кризисный и переломный момент (даже не момент, а время, ибо срок тюремного заключения затянулся на несколько лет) в жизни Вечнова. Но в итоге к нему приходит озарение, открываются многие, ранее скрытые стороны жизни. Он меняет себя, меняет свое отношение к окружающим его людям. А Коби с Ициком, напротив, воспринимают заключение как нечто обыденное, поэтому просто отсиживают свой срок в стремлении пройти этот этап и приступить к выполнению следующего задания. Именно в описании душевных переживаний героев проявляется несравненный психологизм автора. Его способность видеть жизнь, чувства и тонкую канву человеческих отношений придают повествованию эмоциональность и поучительность. Кригер предельно точен в описании хода мыслей и рассуждений своих столь разных героев. Автор вместе с читателем изучает душу человека, прочитывает ее, как книгу, насыщенную и многогранную, как жизнь.
Интересно в повести и изображение отношений между полами. Большое внимание уделено взаимоотношениям Вечнова с женой. В многочисленных авторских отступлениях писатель уходит непосредственно от сюжетной линии к обобщению, философским изречениям. Он описывает психологию мужчины и женщины, их реакцию на одну и ту же ситуацию, приводит яркие примеры. В авторских отступлениях — философия жизни. Язык в них по стилю схож с языком мыслителей и философов, что придает мыслям Кригера яркость и выделяет их из текста произведения.
Как уже говорилось, композиционно повесть разбита на главы, которые объединяют несколько сюжетных линий, развивающихся изначально независимо друг от друга, затем ненадолго пересекающихся и так же стремительно расходящихся. Кроме того, в книге имеется множество авторских отступлений, выражающих позицию Бориса Кригера. Их тематика многогранна и различна. Здесь можно провести параллель с М. Ю. Лермонтовым, который тоже прибегал к авторским отступлениям как к художественному средству выразительности, способствующему высказыванию своего мнения устами лирического героя произведения. Как и у Лермонтова, отступления Кригера посвящены самым различным темам, которые относятся прямо к повествованию и героям или же носят характер пространных размышлений. Часто в них отражено авторское осмысление книг, изречений философов и мудрецов. Игра автора с прямым и переносным значениями слова создает органичные переходы от сюжетных реалий к лирическим отступлениям, и наоборот. Особым средством выразительности является языковая игра фразеологизмами, значение которых периодически расшифровывается в принятом ракурсе, но иногда и в прямом смысле каждого отдельно взятого слова, входящего в состав устойчивого выражения, благодаря чему появляется комический эффект и повествование становится более динамичным.
Своеобразие композиции произведения способствует стремительному развитию сюжета, повороты которого неожиданны и увлекательны. Талант Кригера — в умелом сплетении сюжетных линий, своеобразие каждой из которых требует от него определенного авторского подхода, новой интонации. Умелое использование различных языковых средств, подчеркивающих особенности сюжетных линий, создает полифоническое по звучанию произведение. В «Южных Крестах» прослеживается неразрывная связь между композиционными особенностями и жанровым своеобразием произведения, что ведет к более яркому раскрытию сюжета.
Семен Вечнов стоит перед выбором, а сделав его, понимает, что ошибся, потому что общество его не только отвергло, но еще и отомстило, взвалив на него проблемы собственной нравственности и преступности. Внутренний конфликт со своим собственным «Я» дополняется конфликтом с обществом. Не это ли самое сложное? К сожалению, мы часто, желая помочь кому-то, потом не раз раскаиваемся в этом, не получив благодарности и признательности в ответ. Это неприятно, но, если стремление помочь поворачивается обратной стороной медали и человека просто используют в своих корыстных целях, это способно сломать жизнь. Тогда мы говорим: «Он сломался, не выдержал испытаний». Ситуация Семена Вечнова иллюстрирует столкновение с жизненными трудностями, но есть одно «но»: он не сломался, в сознании героя происходит переворот, смена ценностей и в итоге приходят озарение, просветление, дающие ему силу. Но если Семен Вечнов смог достойно выйти из своего незавидного положения, то почему не может каждый из нас?